Преподаватель А.А.Ставицкий

Мы знаем, — навсегда,
Осталась эта боль,
Идут бегут года,
Чернобыль не забыть!
На рану сыпет соль
Сегодняшняя быль,
Как Землю сохранить:
Понять? Простить? Молить?
А.А. Ставицкий.

Эта скорбная дата вошла в нашу жизнь навсегда. 26 апреля 1986 г., на Чернобыльской АЭС произошла крупнейшая в мире радиационная катастрофа. С той поры минуло 37 лет, но последствие этой трагедии затронули судьбы миллионов людей. По данным специалистов СНГ, в результате чернобыльской аварии оказались заражёнными 150 тысяч квадратных километров территорий Украины, России и Белоруссии. В числе пострадавших от аварии оказались 7 млн. человек-жителей этих государств.
О падении «Звезды полынь» говорится в откровениях Иоанна Богослова, в предсказаниях Нострадамуса, но в пророчество не всегда верится, не всегда хочется верить. Как до сих пор не хочется верить в случившееся тем, чьи родные стали жертвой «безумного атома» тем, кто продолжает жить и работать там, и тем, кто вынужден был покинуть обжитые места в зоне отчуждения, тем, кто продолжает ощущать последствия взрывов.
Вечером 25 апреля 1986 г. на печально известном 4-ом энергоблоке начались электротехнические испытания. Около половины второго ночи на энергоблоке раздались последовательно два взрыва, полностью разрушившие реактор. Их последствия планета будет ощущать ещё долго. По данным учёных, выброс радионуклидов равен, по разным оценкам, 4-м и более взрывам в Хиросиме. Больше всех радиационного заражения приняли на себя Россия, Украина и Белоруссия – тогда братские республики одного большого государства. Впервые же минуты после взрыва для ликвидации аварии прибыли пожарные части по охране АЭС и Припяти. Затем из Киева, других районов, тысячи людей из всего Союза были призваны и командированы для ликвидации последствий катастрофы. По воспоминаниям, ликвидировали “в основном вручную, лопатами снимали верхний слой грунта на территории АЭС, сбрасывали руками куски арматуры, графита с крыши машинного зала, смывали радиоактивную грязь тряпками внутри станции». Тогда об аварии, о её последствиях, о новорождённых мутантах, о «рыжем лесе» старались особо не распространяться. Как пишет газета «Крымская правда»: «сейчас не любят вспоминать о льготах, положенных ликвидаторам, пострадавшим, о том, что новый объект «укрытие» не построен, а вблизи станции дозиметры зашкаливают. И тогда, и сейчас всей правды о том, что же произошло на 4-м энергоблоке народ не знает. Как не знает и того, сколько ещё жертв унесёт с собой «Звезда Полыни».
По данным доклада Международного агентства по атомной энергии, Всемирной организации здравоохранения и представителей ООН, опубликованного ещё в 2005 г., непосредственно от полученной радиации – острой лучевой болезни – погибло около 60 человек, большинство – ликвидаторы, а количество умерших от «сопутствующих заболеваний» подсчитать трудно – цифра меняется постоянно. Герои Советского Союза, командовавшие первыми пожарными частями, лейтенанты Виктор Кибенко и Владимир Правик (умершие в первые дни аварии), майор Леонид Телятников (умер в 2004 г), сотни других неизвестных героев – ликвидаторы, тысячи принявших разные дозы облучения, сотни тысяч их потомков, в чьей крови сохраняются частички аварии, погибшие леса, заражённая вода и земля… Планета продолжает ощущать последствия аварии 37-летней давности.

Наш Сакский поэт Васильченко сказал:
Пришла беда – полынь – звезда упала
На тихий берег светлой речки Припять.
Прошли года, но легче нам не стало.
Века нужны, чтоб эту чашу выпить.
На много лет в безмолвии застыли
Как памятники, мёртвые деревья…
Ручонки шеи матерей обвили –
Детишек облучённых поколенье…
Мы не забудем их. Мы не забыли,
Кто выполнил смертельную задачу,
Тех, что собой 4-ый блок закрыли.
О ком до сей поры родные плачут.
….А там, куда беда не докатилась,
Спокойны люди. Неизвестно им,
Что смерть от них в пол шаге находилась,
По мощности, как сорок Хиросим.

Сегодня необходимо также вспомнить что чернобыльская трагедия способствовала развитию общественного экологического движения у нас в Крыму. Об этом интересно пишет в своём рассказе «Несовместимость. Хроника Крымской АЭС» наш крымчанин – земляк писатель Владимир Павлович Терехов. Как активный участник природоохранного движения, он вспоминает: «Десятая сессия Крымского областного совета народных депутатов (19 апреля 1989г.) приняла решение, отменяющее строительство АЭС в Крыму. Облсовет посчитал развитие Крыма как Всесоюзного курорта и сооружение АЭС несовместимыми.
Решение удовлетворило крымчан. Удовлетворило не только самим собой, но и той большой внутренней работой, которую проделали руководство области и народные депутаты, той эволюцией, которую претерпел Совет, чтобы увидеть проблему, осмыслить её и решиться на принятие такого постановления».
Этого постановления ждали не только те, кто собрался в день сессии с плакатами на площади перед Домом Советов. Этого постановления ждали все крымчане. И в меру своих сил готовили его. Оно имеет свою историю и пред-историю. Хорошо бы оглянуться.
Известия о планируемом сооружении в Крыму АЭС, пришедшие к нам в самом начале 1960-х годов, не обрадовало крымчан. Хоть и расстроило не очень – страшноват зверь, но блага сулит необъятные. (Мы тогда ещё верили, будто наше счастье находится в прогрессивной зависимости от количества сжигаемого нами электричества). А что касается радиоактивности, так всех успокоили – мол, за безопасность АЭС следят так строго и таких гарантий достигли, что отныне они (АЭС) безопаснее тепловых станций.
У «атомщиков» не было оппонентов. Впрочем, одна инстанция несколько попортила кровь Министерству атомной энергетики. Это – Центральное управление рыбохозяйственной экспертизы и нормативов, которое до 1983 г. не согласовывало проекта Крымской АЭС, считая, что так называемые «продувочные воды» АЭС окончательно угробят рыбные запасы Азовского моря, и так уже изрядно страдающего от промышленного и сельского производства. Но строптивцев уговорили. «Атомщики» играли в одни ворота, и все мы имея лишь их информацию или не имея никакой (ведь всё решалось за глухими стенами, все решения были святы и неприкосновенны), соглашались с тем, что именно так всё и должно быть. Ну, может, и не всё, но против АЭС возразить было нечего. И лишь крымские учёные, геологи знали о том, что место размещения стройплощадки АЭС – не самое лучшее, что изучено оно плохо, что там при внимательном исследовании могут обнаружиться потрясающие неожиданности. Неожиданности, которые потрясут АЭС.
Впрочем, о грязевом вулканизме уже тогда знали, отмечает Владимир Терехов – сам геолог по профессии. Были сведения о высокой сейсмичности. Но приглашённые для изысканий специалисты (из Еревана, Ростова-на-Дону, Харькова – крымчане оказались в стороне) от этих знаний и опасений отмахнулись. Страна, мы все тогда находились в состоянии застольной эйфории – юбилеи, награды. Пусть о «близком коммунизме» не вспоминали, но верили, что впереди одни лёгкие победы. Официальным настроением был самоуверенный, беспечный оптимизм – как накануне 1941 г.
Стройкой гордились, над стройкой шефствовали артисты, журналисты, писатели. На стройке был организован писательский пост. О «солнцестроителях» (строителях АЭС) публиковались очерки и книги.
После Чернобыля стало ясно, что не второе солнце Крыма возводят, но атомную бомбу. Недаром первая коллективная статья крымских писателей, опубликованная в газете «Крымская правда», называлась «Экологическая бомба для Крыма». Так называли авторы, газетчики же придумали заголовок скромнее. Но тем не менее статья была опубликована в мае 1988 г. До этого местная пресса выдавала в основном лишь репортажи об успехах атомостроителей. Но многие не любили АЭС, даже до Чернобыля.
А что же учёные? Молчали? Не все. Но кто их тогда мог услышать? Никто не хотел вникать в суть дела. Главное, чтоб всё оставалось как есть. Главное – не беспокоить тех, кто наверху, а то они осерчают и…

Чернобыль потряс.
С годами потрясение не проходит, но нарастает сквозь бетон официальной, в основном успокаивающей информации пробиваются ростки безжалостных фактов.
Спустя месяц с небольшим после чернобыльской катастрофы, на съезде писателей прозвучали слова возмущения и боли:
— Да как же нам не стыдно – произошло преступление, а мы всё о подвигах талдычим!
Владимир Терехов повествует. Заговорили о преступлении. Заговорили о народной трагедии. Объявили цену преступления – 8 млрд. руб. Но сквозь бетон опять пробиваются ростки неотредактированной истины – цена Чернобылю большая, значительно большая. В самом деле, как оценить прерванные и искалеченные судьбы десятков тысяч людей, как и чем оценить то, что произойдёт через годы, через поколения? Страшный радиоактивный «атом» только начал свой многовековой путь. Сколько бед натворит он на этом пути. Рано или поздно радиоактивные донные отложения Днепра попадут в Чёрное море.
Заражения юга Украины и Крыма радиоактивным стронцием через оросительные воды уже идёт полным ходом… На каком уровне оно стабилизируется и когда? Что значит для всех, живущих под солнцем, длительное облучение малыми дозами радиации? Уже ясно – оно значит потерю иммунитета, обострение хронических болезней, повышение частоты заболеваемости… А онкологические болезни? А генетические последствия? А работающая собственная АЭС не улучшит ситуации – наоборот! И это во «Всесоюзной здравнице» …
Полетели письма в ЦК, ВС, Совет Министров, лично Горбачёву… В Минатомэнерго и другие инстанциями.
Крымские писатели организовали сбор подписей против АЭС. Вскоре сборщики работали по всей области – письма и пакеты собирались в крымской писательской организации.
В апреле 1988 г. по крымскому телевидению Владимир Терехов заявил о создании инициативной экологической группы, называл учёных и писателей, входящих в неё, призвал жителей Крыма и его гостей поддержать экологические движения.
Партком Симферопольского университета и писательская партийная организация провели научную конференцию по экологическим проблемам Крыма. В Ялте состоялась Всесоюзная научная конференция по проблемам рекреации. Экологические вопросы (и АЭС) были центральными. Секретарь Крымского обкома партии Николай Багров экологическую ситуацию в Крыму назвал тревожной.
Вывод конференции однозначен: курорты и АЭС – несовместимы.
В 1990 г. тема Чернобыля и АЭС вообще была подхвачена демократическим потоком гласности и плюрализма, и взметена на новый, уже, политический уровень. Утверждение атомной энергетики и централизма стало признаком дурного тона и даже враждебности демократическим преобразованиям. Центр и регионы делили права и власть. Страна трещала. До Крымской ли АЭС было тогда? И она тихо скончалась. А с нею, не родившись, умерли масштабные практические мероприятия по защите окружающей среды.
Однако уроки и последствия Чернобыля продолжают изучаться и обсуждаться и сегодня. Существующий на нынешний день уровень знаний о последствиях чернобыльской катастрофы подтверждает необходимость продолжения работы по защите ликвидаторов и пострадавших вследствие этой катастрофы. Мы традиционно придём к памятнику чернобыльцам в нашем Сакском парке и возложим цветы. Мы также можем посетить евпаторийский музей «Звезда полыни». Сегодня с высоты времени, что отделяет нас от 26 апреля 1986 г. мы должны не только отдать дань прошлому – изучению событий произошедших тогда, но перспективу попытаться осмыслить уроки и печальное наследие Чернобыля для будущего, т.е. для 21 столетия. Ведь есть веления сердца, есть веления ума, но есть суровые веления и ума и сердца.